Все совпадения неслучайны
Мне 18, и я такой энергичный, неподкупный и смелый, что готов освобо-дить всех угнетенных в этом мире и превратить его в новый мир новых людей. Но как это точно делается, я не знаю, да и никто ведь не знает.Однако желание очень сильное. Мне кажется, что все крутые писатели,музыканты и политики, ну то есть те, которые мне нравятся, говорили об одном и том же и хотели одного и того же. Именно это мне и предстоит совершить. Вот только надо читать побольше радикальных теоретиков и историков, чтобы уж точно отличать крутых от кажущихся крутыми.Ну и практического опыта борьбы стоит поднабраться.
Мне 20, и я прочитал и проспорил уже достаточно, чтобы написать самую революционную программу для самой революционной организации. Кроме этого я хожу на все митинги, раздаю там наши листовки,собираю подписи и кричу речевки. Удивительно, но такой бескомпромиссный образ жизни, как я выяснил, интригует отдельных девушек,
особенно тех, что в очках и часто ходят в библиотеку.Радикальные художники пригласили меня на свою тусовку. Там мне объяснили, что когда художник какает на пол, это называется «перформанс», а когда уже накакал и оно на полу лежит, это называется «инсталляция». Не понимаю такого искусства, хоть виду и не подал. Вот если бы на полу было написано «капитализм», а художник какал бы на него в красной майке с серпом и молотом, а еще лучше, с эмблемой нашей организации, тогда еще куда ни шло, а так… Художник голый, пол зер-
кальный, как хочешь, так и понимай. Нам это не подходит. Может, это капиталист гадит на права рабочих? А простой уборщице потом отмывай! Когда я уходил, мне вручили там кубик Рубика, одинаково черный со всех сторон. Не понимаю! Пока они играют в свой бисер перед свиньями, нам осталось еще одно последнее усилие, и мы изменим этот не-
правильный мир!
Мне 22, и наша организация уверенно растет. Год назад в ней было 8, а сегодня уже 12 человек. У нас появилась своя газета, и хоть пока никто, кроме нас самих, ее не читает, это вопрос времени и упорства. На нас работает логика истории. Впервые съездил в Европу к нашим товарищам. Вот это демонстрации! Вот это книжные магазины для активизм? 97
антикапиталистов! Закралась даже предательская мыслишка, а не переехать ли туда насовсем, назвавшись политически преследуемым. А что? Меня на последнем митинге менты так преследовали, что я поскользнулся, упал, подвернул ногу и неделю хромал. Или жениться можно на тамошней активистке, я видел там одну, она так бросалась на полицейских, что дух захватывало, мне ее пришлось ловить и держать, чтобы полицейские не очень пострадали. Иностранные языки знаю хорошо. Но это было бы дезертирством со своего участка фронта классовой борьбы. Да и девушка призналась, что предпочитает девушек.У нас ведь только все начинается. Через пару лет мы тут устроим такое,что это они к нам переехать захотят.
Мне 24, и я переживаю сразу несколько драм. Та, на которой я собирался жениться, сказала, что я никогда не повзрослею, что ей все это надоело, что мы все — придурки с бирюльками, что с моим упорством и начитанностью я бы давно диссертацию написал или банком руково-
дил, а так она никакого будущего со мной не видит, детей от меня не хочет и навсегда уходит. И вообще меняет очки на линзы. Оппортунистка.Теперь буду сближаться с девушками только из нашей организации, но их у нас всего 3, да и те уже заняты другими товарищами. Нет ли у классиков чего-нибудь про групповой секс? Искал, но не нашел…Еще во время подъема мы пережили раскол. Как только нас стало около 20, ну хорошо, ровно 18, мы разделились пополам, обвинив друг друга в бюрократическом перерождении, предательстве интересов трудящихся и догматическом сектантстве. Зато у нас нашлась группа поддержки во Владивостоке. Их четверо, и они пишут, что полностью разделяют нашу программу и спрашивают, оплатим ли мы им дорогу до Москвы,чтобы они поучаствовали в съезде? Мы, конечно, не оплатим, откуда такие деньги? Но зато обещали поселить их у себя бесплатно. Думают пока, вступать или нет? Надеюсь, верное понимание исторической логики возьмет верх. А насчет диссертации она может быть в чем-то и права. Даже оппортунистки ошибаются не всегда…
Мне 26, и самая известная рок группа назвала свой новый альбом так же, как мы сокращенно называем нашу организацию. Ну, с разницей в одну маловажную гласную букву. Весь день мы это отмечали и звонили в фанклуб рок группы, а к вечеру кто-то из новых товарищей выяснил,
дозвонившись таки до этого фан клуба, что рок-группа имела в виду нечто совсем другое, а про нас и слыхом не слыхивала, просто совпадение. Но все равно это верный знак нашего неизбежного исторического успеха. Тем более, что к нам уже несколько человек успело по интернету записаться благодаря этому приятному недоразумению, случайнопопав на наш сайт по искалке, и мы их просто так не отпустим. У нас алексей цветков поп-марксизм самый правильный устав: чтобы аннулировать членство, требуется решение съезда всех региональных ячеек. Было бы круто на рок-группу в суд подать за использование бренда, тогда рок-группа про нас сразу узнает. Правда, у них название альбома зарегистрировано, а у нас орга-
низация — нет, так что это они на нас могут в суд подать, но это было бы еще круче. А если ни того, ни другого все-таки не случится, будем всем намекать, что рок-звезды у нас тайно состоят, и только жесткое давление спецслужб и продюсеров в самый последний момент вынудило их придумать другое объяснение загадочным буквам в своем названии.
Мне 28, и я подвел итоги своей десятилетней борьбы. Написано сто листовок и проведено сто пикетов. В общей сложности я прострадал в застенках режима (т.е. в милицейских обезьянниках) наверное неделю, если все задержания вместе сложить. Кто помешал нам добиться окончательной победы революции? Конечно, та группа, которая откололась от нас 2 года назад, и потом еще та, которая откололась год назад. Они все время путали нам карты, пользовались нашими победами и нашей известностью и морочили трудящихся, деморализовав их до такой степени, что те вообще временно перестали верить в революцию. Хотя онии до этого не особенно верили в революцию… Ну то есть откольники деморализовали трудящихся до такой степени, что те так и не смогли поверить в революцию. Ничего, это просто обстановка реакции, вот усугубится кризис, и массовость придет, а идеология у нас давно готова.Дописываю диссертацию. Революционерам требуется не только твоя пропаганда, но и наука!
Мне 30, и кризис усугубился, но массовость не пришла. Сравнил наширезультаты с достижениями правых. На их акции ходит в разы больше народа. Конечно, их опора — реакционный обыватель, и программа уних — дерьмо, но все равно обидно. Они умеют делать все то же самое,что и мы, только в несколько раз успешнее. Запретило бы их государство на фиг и соблюдало бы свой запрет пожестче, вот бы нам повезло! Тогда у системы не осталось бы врагов, кроме нас, а может, и вся аудитория правых перешла бы к нам, прозрев и на безрыбье. Видел вчера одноклассника, к которому когда-то ушла невеста. Крутая тачка — за-
городный дом — каждый день фитнесс— отпуск в Тайланде — двое детей — поддерживают правых. Какое убожество! Как хорошо, что я не стал таким вот одномерным обывателем, полуфашистом, и предпочел вместо всего этого творить историю в рядах самой прогрессивной организации на свете. На нашем сайте нашел один единственный комментарий, автор кото-
рого мне лично незнаком. Он предлагает изменить язык на более простой и даже модный, чтобы люди к нам потянулись. Что-то в этом есть. Нужно прислушиваться к мнениям со стороны. Решил автоматически заменить в своем последнем манифесте все слова «революционный» активизм? 99 на «крутой», а «пролетарский» на «клевый». Получилась белиберда: «Некрутые профсоюзы и последовательно клевый интернационал…». Вы-
ложил эту версию текста на сайте, и тот же комментатор обозвал меня там «мудвином». Не всегда нужно прислушиваться к мнениям со стороны. Неправильно советовал нам товарищ. Неспроста я его не знаю. Что он вообще делал у нас на сайте? Вполне возможно, это агент спецслужб нас провоцирует. Вернул все слова назад, чтобы хотя бы самому понять,
что написал. Наконец защитился, теперь думаю, не пойти ли попреподавать? Возможно, в неявной форме подводя своих студентов к правильным выводам, я выращу целое поколение бунтарей, способных перевернуть этот мир!
Мне 32, и мы переживаем восьмой раскол и провели 135-й митинг в поддержку бастующих. Бастующие на нем, кстати, тоже были, если я тех двоих ни с кем не перепутал. Они все больше проникаются нашими идеями и даже звали нас в гости, особенно в конце лета и на дачу,
когда приходит пора картошку копать, а одним им не справиться. Мы, конечно, им объяснили, что после революции никакую картошку копать не придется, потому что пролетариат — могильщик капитализма. Нам вообще не привыкать всем все объяснять, мы закаленные и профессиональные революционеры со стойким иммунитетом к человеческой тупости. Студенты все мои как один оказались «говно нации», а не ее подрастающий мозг. Почти все обещали прийти на митинг хотя бы полюбопытствовать, не было в итоге ни одного. Надо бы спросить у них на зачете, чем это они занимались вместо поддержки рабочих?
Все чаще начинаю задумываться, что с рождения принадлежу к не многочисленному племени героев, которым оскорбительно тесен этот несправедливый и косный мир. Такие пассионарии приходят редко, как кометы, чтобы всколыхнуть толпу, испугать и поразить слепых обывателей-морлоков взрывом своей энергии и навсегда погаснуть, так и не будучи понятыми и услышанными почти никем. Утолпы своя история, а у героев — своя. Неплохо было бы взорвать пару ночных клубов, банков и офисов поизвестнее, чтобы все наконец узнали, на что мы способны ради счастья людей! Но это я, пожалуй, зря. На собрании меня бы не поддержали. Террор — не наша тактика, да и посадить ведь реально могут. Лучше напишу фантастический роман о коммунистической планете, которая засылает к нам своих сверхразумных агентов, чтобы они создавали на земле революционные организации. «Трудно быть богом» наизнанку. Может,когда миллионы этот роман прочтут, массовое движение и начнется?Впрочем, нет, я не настолько тупой, чтобы писать книги для тупых.Нам нужно сохранять наши знания и опыт, а популяризаторы найдутся. Мы работаем на будущее, когда все станут такими же героями, алексей цветков поп-марксизм как мы, и пишем для настоящих интеллектуалов, которых никогда небывает много.
Мне 34, и сегодня я давал интервью телевидению, пока у них не кончилось электричество. Полчаса рассказывал о наших перспективах, о срочной и бессрочной программе и о неизбежном грядущем восстании. Обзвонил всех, кто в меня не верил, чтоб смотрели, не пропустили.Даже бывшую невесту набрал, и сам ждал вечерних новостей весь день.
В итоге показали в конце сюжета о современных «городских чудаках»,как я чихаю, недовыговорив слово «либертарно-тредюнионистский». Да еще наверняка обработали мое лицо своими программами, чтоб я выглядел на экране, как полубомж какой-то, а не как революционный лидер. Вот это мы и называем «информационным террором против
трудящихся», «тотальной манипуляцией» и «обществом спектакля». «Смешные сиськи» три часа подряд показывать (я специально засекал) им интересно, а грядущее восстание, и вообще узнать, какое будущее у человечества, значит, неинтересно им! Из кого состоит наше общество?
Из приспособленцев и трусов, которые не стоят свободы, с которыми можно делать все, что угодно, отменить им отпуска, пенсии, оба выходны, и вообще посадить на цепь у рабочего места, они и не пикнут. Вспомнят тогда, как не ходили на наши митинги, да поздно будет! Из-
менить их не получилось у Маркса, не получилось у Троцкого, не получилось у Мао и Че Гевары, не получается и у меня! Может быть, фашисты в чем-то и правы: есть совершенно разные виды людей с разными целями. Одни рождены для свершений, а другие для выполнения приказов. Первых замалчивают по телевизору, а вторые там круглосуточно со своими «сиськами». Ну, я не национальности, конечно, имею в виду, а так,
типы…
Мы — не они, и только это по прежнему держит меня в нашей организации. К тому же, я — ее лидер. Где еще я мог бы быть лидером? Да где угодно, наверное, если бы не выбрал этот, самый бескомпромиссный и тернистый путь. На мой адрес дважды в год приходят приглашения в Европу к таким же, как мы, героям, думающим и действующим за весь человеческий вид. Как бы я еще туда нахалявупопал? Да как угодно, наверное, если бы не пожертвовал всем ради освобождения людей.
Мне 36, и с одномерными недочеловеками все ясно. Они стоят только того, чтобы их обманывали, и лучше для них было бы, чтобы их обманывали мы, а не те, кто у власти и при деньгах сейчас. Но они всегда выбирают себе в обманщики тех, кто хуже. Между левым и либералом всегда выбирают либерала, а между либералом и нацистом — нациста. Они
всегда стопроцентным дегенеративным чутьем распознают, что сейчас активизм? 101
для них хуже, и требуют этого. Но из кого тогда состоят революционеры? Из безруких болтунов — неудачников, которых никуда больше не взяли, и, боже мой, я один из них! На что я угробил свою жизнь? Вчера заметил, что с одной стороны головы я лысею, с другой — седею, а ре-
волюции все нет и вряд ли будет.Наш трехсотый пикет был ужасен — сначала нас били фашисты, а потом — менты. И никто, кроме них, нашего пикета, как всегда, не заметил.
Я больше туда не пойду! Пускай молодые придурки этим занимаются,если им все остальное лень. Все эти 20 лет мне на каждой нашей акцииказалось, что это еще не взаправду и не всерьез, это только репетиция и понарошку, вот когда повернется все другой, более правильной стороною, вот тогда мы и выступим по полной программе, и всем станет на-
конец ясно, кто был ближе других к истине все эти годы, и не останется в мире ни одного к нам равнодушного, только армия сторонников и банда ненавистников. Но все поворачивалось всякий раз какой-то другой и неправильной стороною. Это все равно что крутить одинаково черный кубик Рубика — положение квадратиков меняется, а результат всегда
один и тот же.
Нужно срочно заняться политическим пиаром на ближайших выборах,не важно за какую партию («чем хуже, тем лучше!»), пока я хоть что-то соображаю. Я ведь столько знаю, и если есть такая неплохо оплачивае мая работа — кормить людей их же говном, — почему бы именно мне ее не делать? Когда революционный лидер разочаровывается в борьбе, он становится циничным гением манипулятивного спектакля!
Мне 38, и к двадцатилетию своей политической деятельности я пишу мемуары. Долго думал над названием, решил, чем популярнее, тем лучше — «Мы бились под огненным флагом!». Издателя, правда, пока нет, все боятся и отказываются. В крайнем случае, выложу в интернете для свободного скачивания. Как и все настоящие левые, я против копирайта. Часто стал попадать в больницу то с одним, то с другим. Врачи говорят, что неграмотно питался, не дружил со спортом и много просиживал за компьютером. Бессмысленно им объяснять, что все свое здоровье я пожертвовал на дело освобождения людей, не дай бог еще спросят,как политически близорукие, где же оно, это освобождение? Знакомым журналисткам я намекаю, что все органы отбиты полицейскими дубинками и отморожены в казематах. Мне кажется, они верят, даже в кафе иногда за меня платят, говоря, что жертвуют на революцию. Но не пишут
про меня все равно, а еще кто-то говорит, что сейчас цензуры нет, да цензура сейчас тотальнее, чем при Сталине! Весь мир — это фашизм, и планета эта фашистская, и даже когда продаешь свою бунтарскую душу и за деньги агитируешь за какого-нибудь депутата от соглашательской
партии, все равно за это оскорбительно мало платят, не понимают просто, кого они купили, личность какого масштаба, а то бы дали больше. Агитирую, конечно, в интернете и под псевдонимом. А что, знаете,сколько у Ленина было псевдонимов? Он, кстати (депутат, конечно, а не Ленин) — генерал милиции, и лозунг я ему придумал такой: «Мы бьемся
с российской преступностью!». Конечно, кому надо, тот осведомлен, чтопод «мы» я имел в виду всех трудящихся, а под «преступностью» всю капиталистическую систему сразу, и, таким образом, виртуозно зашифровал революционный лозунг в пространстве официальной пропаганды. Знакомый по пиару предложил писать рекламные тексты для пампер-
сов, у него есть там связи. Я взялся, чем черт не шутит, за памперсы платят больше, какая мне, радикальному мыслителю, разница, в конце концов, памперс или соглашательский политик? Но и там вмешалась цензура, и лозунг мой «Мы бьемся в белоснежных памперсах!»
отклонили. Прознали видимо, кто я и решили, наверное, что готовлюпровокацию, чтобы потом всю правду рассказать о них и разгромно дискредитировать, короче, взорвать изнутри всю рекламную памперс систему. Надо было бы, кстати, так и сделать, но только после того, как гонорар заплатят, жаль, ничего про них выяснить не успел. И из преподавателей увольнять пытались, ссылаясь на то, что я 8 лет одно и тоже слово в слово говорю, как будто от этого смысл уменьшается в словах?
Наоборот же, подтверждается их правота! Но побоялись увольнять, я пригрозил им страсбургским судом, в котором любят преследуемых за убеждения. Если хочешь приструнить слуг местной буржуазии, нужно пугать их слугами буржуазии транснациональной. Они настолько опешили, что даже обещали вызвать психиатра, но не учли, что времена карательной психиатрии давно прошли. В организацию нашу захожу редко, 1-го мая и 7-го ноября. Если туда забредет какой-нибудь молодой человек (девушек не припомню) с горящими глазами, я долго держу такого за пуговицу и рассказываю, как вообще-то это круто — бороться, как мы бились под огненным флагом и какие у нас перспективы. И только у нас, а не у всяких откольников,которым наглости хватает утверждать, что это мы от них откололись, а
не наоборот. Честно говоря, этим молодым людям я мщу, а точнее, мщу я не им, а своей беспонтовой судьбе, а еще точнее, не судьбе, а тупомучеловечеству в целом, ну не знаю точно, кому именно я мщу, но очень хочу, чтобы кто-то, лет через 20, чувствовал себя так же паскудно и тускло, как я сейчас.
ნიკუშა მარქსის ბლოგი 